ВСЕВОЛОД САХАРОВ
ИГОРЕВА ПЕСНЬ: ПОЭЗИЯ И ПРАВДА
В самом развитии художественной литературы Древней Руси есть свои парадоксы и загадки: лучшие ее произведения созданы в золотой, светлый киевский период, а самое знаменитое из них, написанное в конце XII века, вызывало и продолжает вызывать у некоторых ученых сомнения в его подлинности, кажется, что оно слишком литературно, книжно для той простодушной эпохи, чуждой самой идеи стилизации. Однако «Слово о полку Игореве» полно выразило суть, особенности всей древнерусской литературы киевского периода. В нем отразился тогдашний человек, отразился писатель, высказалась историческая эпоха, начало Руси. В этом маленьком произведении встретились язычество и христианство, Европа и Азия, два языка – живой древнерусский и литературный церковнославянский, органично соединились многие жанры, литературные традиции разных эпох и наций. Это нельзя подделать, придумать одному человеку, ему надо было обладать уникальным знанием и пониманием изнутри не только предыдущей, но и последующей литературы и предвидеть гибельное для Киевской Руси нашествие и иго татар.
Это произведение было случайно обнаружено в одном из монастырей вельможей и известным собирателем русских древностей графом А.И.Мусиным-Пушкиным в начале 90-х годов XVIII века в рукописном сборнике. В 1800 году «Слово» было издано по неисправной копии, но сам сборник сгорел в 1812 году вместе со всей уникальной московской библиотекой Мусина-Пушкина. С тех пор эта поэма продолжает привлекать к себе внимание ученых, писателей и читателей, вокруг «Слова» сложилась целая литература, продолжаются споры.
Возьмем хотя бы сюжет поэмы. Ведь в «Слове» речь идет об имевшем место в реальной истории (1185 год) походе новгород-северского князя Игоря Святославича на половцев, походе неудачном, но никакого стратегического значения не имевшем, бывшем, по сути, обычной приграничной стычкой. Дружина русская была мала и слаба (упоминание о червленых, то есть красных больших щитах говорит, что в основном она была пехотой), союзная (точнее, наемная) орда конных кочевников – ковуев ненадежна, что и подтвердилось в серьезном втором бою. Игорь и особенно брат его Всеволод смелы, но недальновидны, они плохие полководцы и политики, самолюбивы, запальчивы, по-рыцарски простодушно ищут личной славы и воинской чести, забывая об общей политической и военной ситуации, неизбежных опасностях внезапного столкновения пешей русской рати в открытой степи с более многочисленными и опытными конными ордами половцев, сражавшихся и за свои семьи и имущество.
Князья легко увлекаются боем, быстро выхватывают мечи из ножен, очертя голову, бросаются в битву, при первом удачном ударе на половцев не остановили бросившихся грабить воинов, а ведь это была хитрая, заманивающая ловушка опытных кочевников. Игорь был пленен, когда опрометчиво оставил свои сражающиеся полки и поскакал останавливать бегущих ковуев, а ведь он – живое знамя своей дружины (воины бились, пока князь жив и стяг его не упал), вождь, полководец, в ответе за свою дружину, княжество, свой народ и семью. После этого поражения половцы пошли на Русь, повоевали и осадили многие города, в том числе и Путивль, где укрылась и, по всей видимости, сама руководила успешной обороной города княгиня Евфросинья Ярославна, дочь упоминаемого в поэме галицкого могучего князя Осмомысла и вторая жена Игоря. Автор рассказывает обо всем этом весьма подробно и с большим знанием истории, летописей, политической ситуации и военного дела.
«Слово» написано гениальным русским поэтом. Есть ряд интересных гипотез о загадочной личности столь образованного и осведомленного автора, академик Б.А.Рыбаков считал, что это был боярин и летописец, киевский тысяцкий Петр Бориславич. Во всяком случае, автор «Слова» - даровитый человек огромных знаний, писатель и книжник, придворный, полководец, знаток русской истории и летописей. Он имеет право судить князей, делать обоснованные и решительные выводы. Конечно, этот опытный воин и политик осуждает неразумную смелость князей, их политическую недальновидность и военную слабость, тогдашнюю роковую усобицу и разобщенность в Русской земле, упадок Киевского великого княжества. Его идеал – сильная и единая Русь, от усобиц пришедшая к миру и единению, снова сплотившаяся вокруг Киева и признавшая верховную власть тамошнего великого князя.
Спорят и о жанре «Слова». Это по своему сюжету древнерусская летопись, точнее, ее не самый важный эпизод, да к тому же история досадного и поучительного поражения небольшой дружины русских князей. Но автор «Слова» пишет не летопись (к тому времени она существовала, и там уже есть описание похода Игоря), а очень красивую, украшенную затейливыми словами и образами, полную художественного вымысла и поучений историческую поэму. Он произвольно смещает и меняет события, имена, названия рек и саму географию, создавая свою картину, версию событий, общее настроение поэмы; его упоминания о якобы знавших Святослава «венецианах» (тогда они еще обретались на островах и не стали мировой морской и торговой силой) и мифических «салтанах» (это позднейший титул турок-сельджуков, у арабов были халифы) похожи на анахронизмы, но великой поэзии это не мешает. Автор – талантливый и высокообразованный человек русского средневековья, он имел свои, разительно отличающиеся от наших понятия об истории, политике, географии, самом устройстве и происхождении мира. Очевидны сознательная книжность, литературность «Слова», большая начитанность автора поэмы в фольклоре, византийской и древнерусской литературе, его незаурядное мастерство стилизации. Здесь ощутима богатая литературная традиция. «Оно в рассуждении слога, оборотов, сравнений есть подражание древнейшим русским сказкам о делах князей и богатырей», - говорил о «Слове» историк Н.М.Карамзин.
«Слово» написано прозой, но проза эта поэтична, богата метафорами, особым образом ритмизованна, полна «красотами языка живописного и смелыми уподоблениями, свойственными стихотворству юных народов» (Карамзин). В «Слове» время не реальное, а художественное, это литературное, а не историческое произведение. Поэтому и правда его – не реальная, а художественная. Ведь летопись уже сказала о походе и поражении Игоря все, что считала нужным.
Автора «Слова» в боевой русской истории привлекает совсем другое – ее рыцарственная поэзия. Он пишет историческую поэму о неудачном походе князя Игоря, о поражении русских полков и называет ее «скорбной повестью». Нельзя написать героический эпос о трагическом и, увы, закономерном поражении неосторожных и заносчивых князей Игоря и Всеволода, их бесспорное мужество и благородство не могут изменить общую трагическую ситуацию раскола и несогласия, политической и военной катастрофы, их плена и гибели дружины.
Победа Игоря обязывала бы автора, образованного воина и осведомленного о княжеских распрях придворного, воспеть победителя в стандартных формулах хвалы князю и его дружине. Он не смог бы тогда высказать свое личное мнение, укорять и поучать. Поражение смелого христианского рыцаря в бою с неверными дало автору большую свободу. Он заговорил на языке высокой поэзии о политическом и нравственном уроке и цене неудачного похода князей.
В этой трагической истории видна вся Киевская Русь с ее раздробленностью и раннефеодальными распрями (автор «Слова» именует их крамолами), когда князья то шли вместе на половцев, то с этими сильными и коварными врагами-соседями вступали в военный и династический союз (сын Игоря Владимир в плену женился на дочери хана Кончака и потом вернулся домой с ней и маленьким сыном) и вместе жгли города своих же братьев, убивали и продавали в рабство русских, христиан, нарушали торжественную клятву крестного целования, плели заговоры. И более всего отличались кровавыми распрями с Киевом и дружбой и семейными союзами с половцами князья черниговские Ольговичи, к роду которых принадлежал и Игорь, будущий великий князь черниговский.
Автор скорбит о прежних, счастливых для Руси временах, когда струны знаменитого певца Бояна пели славу героическим князьям и их храброй дружине и когда походы на половцев были удачны для сильных и единых русских полков. О великом князе киевском Владимире он говорит: «Стали стяги его ныне Рюриковы, а другие Давыдовы, но врозь они веют, несогласно копья поют». В «Слове о полку Игореве» есть вещее предвидение, предсказание рокового столкновения расколотой княжескими усобицами Киевской Руси с несравненно более сильным и опасным врагом, пришедшим из той же степи (достаточно прочитать позднейшую «Повесть о разорении Рязани Батыем», чтобы понять значение и пророческий смысл песни о походе Игоря). Автор вовсе не против войны с кочевниками, он за новое единение властителей и их княжеств и умную стратегию государственной обороны, собирание русских сил и Русской земли.
«Слово о полку Игореве» - поэма, поэма историческая и воинская, и вместе с тем она строится как героическая былина, сказка, поэтическая картина мира, полна художественных, то есть заимствованных из других книг и созданных творческим сознанием автора образов, мифов и иносказаний. И в основном это образы не церковные и даже не христианские. Здесь автор показывает свое глубокое знание язычества Древней Руси, этой древней народной религии, сформировавшей не только русский народ, но и его духовную культуру.
Сама природа, звери и птицы им опоэтизированы, живут и участвуют в действии, полны намеков, пророчеств и иносказаний, и сразу видно, что поэма написана образованным мирянином, человеком светским в молодой христианской стране, где, несмотря на жесточайшие гонения княжеской власти и православной церкви, в народных низах еще живо и сильно язычество с его архаичными верованиями, богами и праздниками, мифами и волшебством вещих волхвов, склонностью к очеловечиванию природы.
В Киевской Руси эти две культуры сосуществуют, и язычество, как потом разные ереси и старообрядчество, становится идеологией любой оппозиции и народного сопротивления власти (вспомним восстание волхвов в Новгороде). Оно связано с народной поэзией, и эти живописные образы перетекают в «Слово», превращая летопись в поэму. Князья именуются соколами и солнцами. Половецкий хан Гзак прикидывается серым волком, его жестокие воины сравниваются с выводком хищного зверя пардуса – барса, морские ветры названы Стрибожьими внуками, а ведь Стрибог – языческое божество. Всеслав скачет лютым зверем, Игорь бежит из половецкого плена горностаем, серым волком, летит соколом. С князем разговаривает река Донец. Святославу в Киеве снится вещий сон о несчастье. Галки говорят, а сама битва сравнивается с пиром и уборкой урожая. Все это черты архаического языческого миросозерцания древних славян.
О трагической неудаче русских князей скорбит сама одушевленная природа, их жалеют трава и деревья, приуныли стены русских городов, обида становится живым существом, девой с лебедиными крыльями. Это уже литература, поэма, художественный вымысел. Здесь автор удаляется от летописи и исторических реалий и спокойно делает хронологические и фактические ошибки, в художественном произведении вполне допустимые. Он выстраивает свою песнь как ряд красивых и сложных поэтических образов, умело соединяя в них хвалу с обвинением. Здесь есть и сила вдохновенной проповеди.
Но автор поэмы предпочитает идти не через прямое обличение и поучение, а через образ, соответствующий его думам и чаяниям, мыслям читателей и слушателей (ведь само название свидетельствует, что «Слово» произносилось публично в княжеских и боярских палатах). Поэме изначально присущи художественность, литературность, творческий вымысел. Образность «Слова» весьма богата и своими законными источниками считает не только Священное писание, проповеди и греческие книги, но и народные сказания и верования, живую и красочную языческую мифологию (хотя с принятия Русью христианства прошло уже 200 лет), есть в ней следы восточного и западноевропейского влияния. Поэма насыщена эмоциями, хвалой и негодованием, прежде всего личными чувствами автора, и это порождает особый лиризм «Слова о полку Игореве», красочную поэтичность и самовитое красноречие повествования.
Уже в начале автор говорит о вещем поэте Бояне как о сказочном персонаже, «соловье старого времени». Игорь и его храбрый брат Всеволод – уже не реальные люди, князья из летописи, а могучие герои старой богатырской былины. Автор воспевает их мужество и жажду чести, а о верных их дружинниках слагает целую балладу: «Под трубами повиты, под шлемами взлелеяны, с конца копья вскормлены; пути ими исхожены, овраги ведомы, луки у них натянуты, колчаны отворены, сабли наострены; сами скачут, как серые волки в поле, себе ища чести, а князю славы». Смерть князя показана как невосполнимая потеря замечательной и неповторимой драгоценности: «Одиноко изронил он жемчужную душу из храброго тела сквозь золотое ожерелье». Потом Гоголь использовал эти поэтичные образы в описании битвы запорожцев с поляками в «Тарасе Бульбе».
Замечательна сцена солнечного затмения перед битвой. Она полна тревожной и трагической символикой. Сама могучая и живая природа предупреждает неразумного Игоря, пророчит близкую беду, надвигающаяся тьма покрывает его обреченное войско. Природа сулит грозу и гром, звери отозвались на ее тревогу, вещая враждебная птица Див тоже предсказывает русским полкам гибель. Русская земля скорбно скрывается за холмом, оставляя свое войско одно во враждебной степи воинственных кочевников. Только гордый и опрометчивый князь не замечает этих мрачных знамений и предсказаний, беспечно храбрится, все рвется испить шеломом воды из синего Дона. Но уже неведомыми темными путями идут ему навстречу коварные и жестокие половцы: «Скрипят телеги их в полуночи, словно лебеди кричат распуганные». Потом эти походные телеги кочевников – вежи заскрипели в поэме юного Пушкина «Руслан и Людмила».
Золотое слово-поучение киевского князя Святослава своим незадачливым родичам содержит воспоминание о прежних временах, сильном Киеве, о своей выдающейся победе над половцами и понятный укор, и эти чувства разделяет автор поэмы. Он рисует в «Слове» широкую панораму Руси и граничащего с ней мира, говорит о готских (немецких) девах на Тамани и в Крыму, радующихся приносящей им золото гибели русских полков, о могучих князьях Всеволоде, Рюрике, Романе, Мстиславе, Давыде и Ярославе, сидящих в своих княжествах и не помогающих Игорю в беде. Замечателен по своей поэтической символике и выразительности плач Ярославны, любящей жены князя Игоря, с крепостной стены осажденного половцами Путивля обращающейся к ветру, солнцу и Днепру с трогательным молением о помощи в беде.
Автор показал нам живой и сильный характер русской женщины тех времен, ее любовь и верность, заботу о воинах мужа, тревогу и печаль, выраженные столь поэтически, с помощью тогдашних верований и мифов. Вещая, то есть владеющая древними тайными знаниями Ярославна не молится в церкви христианскому Богу, а в духе языческих волхвов заклинает одушевленную природу, и та помогает Игорю бежать из плена. Эта знаменитая сцена, привлекшая внимание многих русских поэтов и художников, неожиданно ставит «Слово» рядом с западноевропейским героическим эпосом, где рыцаря ждет на башне его замка супруга или возлюбленная. Для автора Киевская Русь – самостоятельная часть христианской Европы, граничащая с великой степью, с опасным, непредсказуемым Востоком и потому обязанная быть единой, гибкой и сильной.
В исторической поэме «Слово о полку Игореве» воплотилась Киевская Русь XII века с ее поэтическими полуязыческими воззрениями на человека и природу, простодушным богатырством и молодечеством, изначальной политической раздробленностью и жаждой единения, стремлением к единой народности, государственности и сильной монархической власти. Страна эта возникла и крепла на границе между Европой и Азией, между христианством и язычеством, жадно вбирала разнородные культурные традиции и знания, обладала сильным чувством национальной гордости и постоянной готовностью сражаться с могучими врагами и соседями за свое существование и достойное место в мире. Люди верили в хорошее будущее, любили свою землю и превыше всего ценили волю. Рождались великая империя, великая нация, великая литература. Все беды, раны и смуты были еще впереди…
Поэма о походе князя Игоря против половцев с ее патриотизмом, воинской героикой и лиричной, красочной поэтичностью стала героическим эпосом Древней Руси и свидетельствовала о высоком уровне тогдашней литературы и языка, о наличии образованных читателей. Она оказала огромное впечатление на последующие поколения русских читателей и писателей, появились замечательные переводы В.А.Жуковского, А.Н.Майкова, Л.А.Мея и др., подражания и стихи на мотивы «Слова» И.И.Козлова, К.К.Случевского, А.А.Блока и других наших поэтов.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
Какова роль христианства в формировании древнерусской культуры?
Расскажите о значении монастырей в создании тогдашней литературы.
Кто такой книжник и что вкладывалось в древности в это понятие?
На каком языке создавалась литература Древней Руси?
На каком языке говорили люди той эпохи?
Определите жанр «Слова о полку Игореве».
Охарактеризуйте образ древнерусского поэта Бояна.
Найдите в «Слове о полку Игореве» следы влияния язычества.
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
Летопись.
Эпос.
Народное творчество.
Былина.
Миф.
Стилизация.
Волшебная сказка.
Воинская повесть.
Житие как жанр.
Бытовая повесть.
ДОКЛАДЫ И РЕФЕРАТЫ
Поход Игоря в поэме и летописи (сопоставительный анализ).
Образы половцев в «Слове о полку Игореве».
Ярославна как женщина Древней Руси.
Образы русских князей в поэме.
РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
Архангельская А.В., Пауткин А.А. Русская литература XI-XVII вв. М., 2003.
Древнерусская литература. Хрестоматия. М., 2002.
История русской литературы XI-XIX веков в двух частях. М., 2000. Ч. I.
Лихачев Д.С. «Слово о полку Игореве». Историко-литературный очерк. М., 1976.
Сахаров В.И. Русский романтизм XIX века: лирика и лирики. М., 2004. Глава «Пушкин читает Игореву песнь».